С трепетом в душе (не боюсь этого громкого слова) брала в руки документы, помеченные грозовыми сороковыми. Как у самой великой реликвии боялась прикоснуться к документам, особенно письмам с фронта, опасалась неосторожным движением повредить «похоронку», обидеть невнимательным взглядом тех, кто дрожащими руками протягивал их…
Это письмо пришло к нам из … сорок четвертого года. Тогда его получила танаевская крестьянка Анастасия Михайловна Красильникова. Нельзя не привести его содержание: «Кавалер двух орденов Красной звезды и двух медалей – «За отвагу» и «За оборону Сталинграда» − гвардии старшина Николай Романович Красильников славится в части лучшим комсоргом – вожаком молодежи, славится смелым, отважным, бесстрашным воином.
Где тяжело в бою, там Николай Красильников. Когда впереди нашей части встала на пути преграда – широкая река, со штурмовым взводом комсорг Красильников первым бросился вперед и, переправившись через реку, под огнем противника отбил две контратаки немцев, пытавшихся сбросить в реку героев – гвардейцев.
Из строя вышли командир двух подразделений. Под сильным огнем противника Красильников вынес офицеров, а сам взял на себя командование этими подразделениями. Четыре дня водил он бойцов, изгонял немцев с родной земли. И вот снова река. Красильников снова первым переправился через нее с 13 бойцами; восемь контратак отбили герои под командованием Красильникова. Вышли боеприпасы, ранило несколько бойцов, но Николай Красильников не отступил, отбитыми у немцев гранатами и пулеметом продолжал сдерживать врага. Полдня он вместе с горсткой гвардейцев боролся с немцами и не сдал врагу позиции до подхода подкрепления.
Всех подвигов воина – героя не перечислить, их много. Каждый боевой подвиг. Старшина Красильников пользуется у бойцов и офицеров заслуженной славой и авторитетом. С любовью говорит о нем молодежь части: несомненно, в этом сказалось хорошее воспитание родителей и школы. Гордитесь, танаевцы, своим земляком! Гордись, мать, Анастасия Михайловна, своим сыном!
К вам, мать, издалека, с запада, идет чувство любви и благодарности воинов-гвардейцев. Вы вырастили и воспитали настоящего героя. Вы дали Красной Армии бесстрашного бойца. Вы подарили Родине верного защитника.
Комсорг части гвардии лейтенант П. Винниченко полевая почта 25626».
***
Письмо это Анастасия Михайловна как зеницу ока берегла до тех самых пор, пока глаза ее не закрылись навечно. Затем наказывала хранить его младшему сыну Александру − одному из трех братьев. Он и показал его мне, а заодно и дополнил рассказ о Николае, который воевал с первого дня и до победного конца отличался особой храбростью и бесстрашием. Достаточно сказать, что к перечисленным в письме наградам позже добавились еще два ордена – Боевого Красного знамени и Отечественной войны I степени.
Александр хорошо помнил рассказы старшего брата о том, за что тот получил их. Орден Красной звезды, к примеру, − за «языка». Здоровенький тогда ему немец попался, одни лошадиные зубы чего стоили. А Николай хоть и крепок физически был, да росточком не вышел. Он и в разведку то ходил, пастушонком нарядившись. Пленный немец закричал что было сил, зовя на помощь, и, даже со связанными руками, бросился на парня – с размаху откусил ему палец на правой руке. А что Николаю делать, если в руках шило одно? Перевернул «языка» на живот и давай ему тем шилом в мягкое место тыкать, пока фриц о пощаде не взмолился.
***
А в родительском доме в ту пору ждали весточки от среднего сына. Иван в 40-м году покинул дом, учился в Иркутском общевойсковом командирском училище, а в 42-м оттуда пошел на фронт. И надо же так случится, что путь его на пароходе лежал мимо родных мест, да только известить об этом парень не мог.
…Отец-бакенщик в тот день в проходящие суда особенно пристально вглядывался. На одном рядом с капитанской рубкой заметил военного, который усиленно махал рукой, когда пароход сбавил ход и стал давать гудки. Как бы знать тогда Роману Красильникову, кто этот знак ему подает! На лодке бы, вплавь бы добрался, лишь бы посмотреть на сыночка. В последний раз…
Лишь одно письмо прислал Иван с фронта, в котором и рассказал о несостоявшейся встрече. А потом в Танайку пришла очередная похоронка. Под Старой Руссой нашел офицер Красильников свой последний печальный приют.
***
В январе 1943-го настала очередь Александра, которому и восемнадцати не было. Сухари мать ему заранее приготовила, спирта – сырца припасла для прощальной вечерники. Да только отказался парень в тот день от рюмки:
− Ты, мама, лучше молока налей − на фронте его не будет.
С тем и пошел поутру пешком в елабужский военкомат. Быстро зашагал на своих двоих. А вернулся в село уже на четырех – без двух костылей и шагу сделать не мог. Недолгим был его фронтовой путь: после учебы в школе младших командиров воевал всего полтора месяца. Зато память о тех днях навсегда не только в сердце осталась, но и увечьем в ноге. Считай прямо между ног мина разорвалась. Осколок насквозь прошел без следа, а рана всегда давала о себе знать. Ботинок, который носил Александр Романович, ортопедическим называется.
−Что калеке делать в деревне? Решил я попытать счастья в Елабуге, − вспоминал он. – Так уж получилось, что три учебных заведения закончил: сначала Елабужское училище, где получил специальность медика, потом юридическую школу в Казани, а позже там же – в университете юрфак. Работал в суде, прокуратуре, а последние пять лет перед выходом на пенсию – в Елабужской школе милиции.
Осенью 1981 года мы ездили на похороны Николая, нашего героя. Он после войны долго еще служил, а последние годы жил в Москве, там и могила его. Это из воспоминаний Александра Романовича, который считал себя счастливым человеком.
− Это так на самом деле?
− Конечно. На волоске от смерти был, а в живых остался. Это ли не счастье? Я ведь день рождения два раза в году отмечаю: в июле и 17 октября, когда ранило меня в том старинном городке недалеко от Великих Лук. Знаете, однажды вот какой случай был. Оказался я в тот осенний день в Радужном, где сын мой младший в то время жил. Зашел в ресторан, чтобы по традиции отметить эту дату. А со спиртным тогда совсем туго было, даже в ресторанах. Вдруг какой-то молодой человек подходит. Узнав в чем дело, тут же словно из-под земли, коньяк достал и подает мне.
− А деньги то? – крикнул ему вслед.
− Какие деньги, отец? Таких как Вы на руках носить надо.
Сегодня молодое поколение часто критикуют − порой незаслуженно, вызывая обиды и непонимание. А за что? Разве есть в чем-то их вина? В большинстве своем молодые работают, детей растят. Конечно, мир не без дураков, но так ведь они среди нашего брата порой встречаются.
На такой вот ноте закончилась тогда беседа с нашим земляком, одним из рода Красильниковых, что землю свою сберегли, не отдали на поругание врагам.
